У Пушкина (кажется) в «Капитанской дочке» встретилась такая фраза: «pour etre ouchitel» (pour etre — «чтобы быть», а ouchitel — понятно, достаточно прочитать это таинственное слово вслух)
На что намекал Александр Сергеевич, когда писал русское слово французскими буквами?
Вездесущий К. О. объясняет: в те времена французы-гувернеры толком не учили детей. Работали спустя рукава (а деньги, разумеется, получали — и немалые. Богатеньким родителям невдомек было проверить, кто у них растет — очередной «недоросль», или нет?) В общем, как пел небезызвестный персонаж у Кима:
Никакой грамматик и ни арифметик
Не нужны твоей башка.
(…) Ваш страна особый случай,
Разобраться мудрено:
Кто у вас ушитель, кто обычный кучер —
Или все это одно?Как приятно чужестранцу
Находить у вас приют!
Как это по-русски будет, айн унд двайнцих,
Был бы шея — есть и хомут
Вот такие «срубатели бабок» с доверчивых русских бар, желавших дать сыну «европейское» образование, и назывались в 18 в. этим самым русско-французским словом ouchitel. Вроде всё понятно?
Так вот, представьте мое «охренение», когда я увидел в одной книге сноску: «pour etre ouchitel» — чтобы стать учителем
Т.е., неизвестный комментатор не понимает иронию Пушкина — видно, на полном серьезе думает, что слово «учитель» по-русски и по-французски таки да звучит одинаково. Эдак можно вообще не заморачиваться с переводом (а чё, ведь «всё так же»: царь — tzar, водка — vodka, самовар — ну конечно, тоже samovar… В общем, полное тебе ya vstretil vas, i vse biloe Пополам с chudnim mgnoveniem).
Не ходи, капитанская дочь, гулять на Русь. «Запорют» напрочь комментариями традиционно русского качества.